Фрайдей первым заметил ее, и  ненадолго остановившись, задрав голову вверх,  вытирая рукавом пот со лба, в легком удивлении выгнул темные брови.

От жары вся его одежда давно пропиталась потом, а темные волосы прежде вечно бодро стоявшие торчком, как после урагана, сейчас пообвисли и раздражая кожу  липли к щекам и шее. 
От изнуряющей жары мочала жажда и потребность раздеться к чертям догола, но вот незадача -  раздеться нельзя,  слишком порадуешь местных насекомых. Воду пыть из местных водоемов, тоже не стоит - если не планируешь подселения в виде глистов и прочих паразитов.
Встряхнув бутылку с водой, полную только на половину, Фрайдей сделал небольшой глоток, больше чтобы смочить рот и спрятал ту обратно, в карман - Юн, постой.
Окликнул он девушку, которая успела отойти  на несколько шагов вперед и с которой он уже целые сутки вдвоем путешествовали по густому лесу,  отбиваясь от всех встречных-поперечных монстров вокруг. Не то, чтобы это была прогулка скучающих от собственной жизни. Нет, “просто” последствия миссии на которой пошло слишком многое не так и в итоге, они остались вдвоем, отрезанными от остальной группы, вынуждены пешком  добираться до заброшенной  базы, где есть вертолетная  площадка, а так же надежда отправить радио сигнал - чтобы их забрали оттуда,  обратно в Академию.
От поврежденных коммуникаторов на руках Юн и Фрайдея сейчас было мало толку, через них не получиться связаться с внешним миром и одним из операторов Академии, отправить координаты  своего местоположения в этом лесу.  Единственное на что годились сейчас коммуникаторы, но в данных условиях и это было уже хорошим подспорьем, архив карт  данной местности, вплоть до фотографий сделанных дронами, а также  отслеживание радиосигнала той самой заброшенной базы.

Потерев свой подбородок пальцами, Фрайдей приказал:
-  Достань-ка мне веточку того плетущегося растения. На высоте семи метров, рядом с сухим деревом. Видишь? Да-да, оно
Правда приказ привычно прозвучал в дружелюбной манере, скорее как просьба.  С самого начала их путешествия ректор относился к студентке почти как к равной. Впрочем, таким же он был и в Академии. Подавляющим и одновременно прямолинейно дружелюбным, уважающим свою и чужую гордость.

Ректор не стал говорить ей, быть осторожнее и не нарваться на длинные шипы растения, скрытые под пышным украшением листвы цвета морской волны с белым напылением.  Это и так очевидно - Юн будет осторожна, сама и без его подсказок.  Она из тактиков и еще он ее как держать правильно ложку и пить воду из бутылки не учил. Фрайдей только спросил, с ленивой деловитостью: 
-  Справишься сама или тебя подбросить в воздух?

Воспользуется ли она его помощью - что бы он подхватив ее, зашвырнул высоко в воздух, к самому растению, а потом поймал у земли, решит, что сможет взбежать сама по стволу вверх или  вовсе  подорвет то дерево к чертям и дождавшись когда оно рухнет, наклониться к земле, сорвать указанное растение - на все была воля самой Юн. Она тактик.
Фрайдей не видел причин обрезать ее волю и смекалку, там где напротив будет лучшем давать больше воли.
Именно так они и шли к слову добрые сутки по лесу - в большинстве случаев Фрайдей позволял Юн проявлять инициативу и себя, не контролируя каждый ее шаг. Любой учитель и оператор были бы куда дотошнее, чем ректор Академии, который считал, что лучшие уроки - это практика, практика под присмотром более сильного, способного подстраховать, но не будет думать за тебя.

Когда кусок растения оказался у него в руках, он внимательно покрутил его, проверяя самые главные признаки.
- ложноножек нет, сок липкий, оранжевого цвета, пахнет спиртом. Это точно она,  Омела- любовная.
Опознанный кусок растения был выкинут тут же, как простой мусор под ноги.
- Это ничего не меняет, пойдем  дальше по сигналу напрямик. Обойти участок леса пораженный омелой все равно не получиться.

Несколько ударов пальцами по поврежденному экрану коммуникатора на руке и тот выводит болезненно мигающую голограмму - карту.
- Смотри, судя по снимкам с дронов, в двух километрах к югу от нас,  расположено множество мелких озер - образованных колонией гигантских грязевых пиявок. Озера их гнездо. Снимкам два  года, за это время колония могла разрастись еще  больше, а сами пиявки получить новую мутацию, возможно более опасную известной нам.  Лучше не рисковать и держаться подальше. Вокруг своих гнезд, грязевые пиявки  роют охотничьи ловушки которые работают по принципу трясины в болотах.  Котлованы, до пяти метров в глубину, роются между деревьев, и заполняются размягченной землей смешанной со слизью и водой до состояния густой жижи, а сверху слой буйно растущей травы. Их слизь хорошее для травы удобрение. Слой травы  не способен выдержать вес крупного животного или человека. Достаточно наступить, как провалишься в жижу.

Про саму Омелу-любовную и чем им грозит прогулка по лесу пораженную этим растением,  Ректор уже не стал расказывать Юн.
Та  всегда была специфично знаменита среди студентов Академии и вечным поводом для шуток,  чтобы не повторять вслух, что Юн и так сама прекрасно могла слышать.
Омела-любовная - растение монстр,  полностью оправдывающее полученное ею название. Разумом не обладает, плотоядной не является, питаясь соком других растений и насекомыми, привлекая последних на запах от своих листьев и цветов. Для человека или тем более измененного, омела напрямую не представляла опасности. Росла себе на уровне крон деревьев, жрала комаров, запивала соками деревьев из ветвей.  Не агрессивный монстр, а истинный хиппи от партии зеленых,  с лозунгом «love and peace» по жизни.
Но вот если с миролюбивостью Омелы все понятно, то вот с «love» была своя особая атмосфера.
В жару омела зацветала, заполняя лес своей пыльцой.
Надышавшийся пыльцой Омелы-Любовной человек - влюблялся. В кого - во что - не суть важно, во все и всех вокруг.
Сам эффект влюбленности  при этом являлся временным  и пропадает без следа, в течении  нескольких суток, после того, как вдыхание новых порций пыльцы будет полностью прекращено.

Каждый год находилось один два студента или даже преподавателя, что на миссии случайно столкнувшись с цветущей омелой-любовной, возвращаясь в академию оставляли неизгладимые воспоминания для всех остальных.

- Идем дальше на север и  самое страшное, что нам грозит впереди - ты влюбишься в меня. Заметь, взаимно.
Насмешливый темный взгляд сверху вниз, глаза в глаза. Ни тени смущения или темного предвкушения, ничего из этого нет в темных зрачках причудливо обрамленных тонкой каймой цвета белого золота.

- Надеюсь, грязевые пиявки отталкивают, тебя куда больше, чем это. Или я что-то не знаю о твоих вкусах и предпочтениях?

Подпись автора

Ни одному человеку в здравом уме не хочется оказаться в положении,
когда от него потребуется сделать «все, что он считает необходимым».
(с) Терри Пратчетт.

- В ледяное пиво сейчас, появись оно передо мной, тоже бы влюбился. Правда как потребитель, моя любовь его бы уничтожила в несколько глотков. А еще черный чай со льдом. Синтетический, но какая разница? Настоящего все равно не существует нигде кроме небесного города, а я там не бывал.

Хмыкнув, он был согласен с ней - холодный напиток сейчас будет пожелание любого внезапного признания в любви.
А между с тем, с каждым новым шагом вглубь поросшего омелой куска леса, запах корицы и спирта становился все настойчивее, различимее. еще немного и перебьет вонь гниющих растений во влажном воздухе, земли и чем еще пахнет обычно лес в лютую жару, когда в сауне будет прохладнее чем здесь?

Любил ли он лес?
как не посмотри это очень странный вопрос - по отношению к герою. Измененному, что долгие годы видел лес только на миссиях. как и все они впрочем, разница только в количестве негативного опыта.
Любит ли он лес - вопрос  который ему еще не задавали,  позабавил Фрайдея уже тем, что он подловил сам себя - он ведь и правда,  никогда прежде еще не размышлял в таких категориях.
Так что ему ближе город или лес?
Как-то чертовски  инородно это, подходить с планкой нравиться\не нравиться к  тому, что постоянно пытается тебя убить. Пытаеться убить - Но убиваешь ты сам, опять и снова. И поэтому еще жив. 
Убиваешь монстров за пределами мегаполисов.
Убиваешь бастующих горожан и террористов на которых указала Охра, в мегаполисах.

Если так подумать, то честнее будет анализировать, не то, где ему нравиться или нет, а чьи убийства даются легче.

Фрайдей хмыкнув и не отвечая, потянул узел давно ставшего бесполезным красного ректорского галстука. Красная тряпка, что болтается на шее воспоминанием об Академии, где он имеет кое-какой то смысл.
« Кстати о нем. » - Развязал полностью галстук, чтобы использовать повязкой на голову, закрывая тканью часть высокого лба и отодвинуть  от кожи  давно мокрые волосы челки.  Стало сразу немного - но комфортнее, да и пот бегущий по лицу, больше не заливал глаза, ткань стопорила капли. Сплошная польза.

- Если ты настолько любишь ту лапшу, так поговори с погори в студенческой столовой, в чем проблема. если запрос не является необоснованно дорогим и люковым, а лапша с яйцом ей не является, поверь, то запрос примут к рассмотрению и могут начать периодически готовить для всех студентов.
-  Юн, ты не просто студентка. Ты та, чью свободу отобрали, выдав будущее по шаблону - работать героем, рисковать жизнью когда и где скажут. Как думаешь, это много, потребовать себе после всего - тарелку любимой лапши и те воспоминания, что она для тебя хранит?

Фрайдей говорил ровно. Констатация фактов и легкое любопытство к тому, как она отреагирует на его слова. Поймет ли, почувствует, что у нее забрали слишком многое, чтобы она боялась брать, требовать.

- Скромность бестолковое качество. Никто не будет заботиться о соблюдении своих интересов кроме тебя самой.

Насмешливо прищурены глаза и внезапное, так похожее на детское “Слабо?”. юн и была для Фрайдея почти ребенком...и одновременно равной - так как вынуждена на ученических рисковать своей жизнью. Не имеет значения возраст - если риск один, потерять все когда проиграешь.

- Ты ведь взрывная девочка, бомбы и скорость в крови. Вместо того чтобы быть сейчас осторожной со мной, попробуй меня смутить. Заодно и потренируешься, перед общением с поварами в академии.

Подпись автора

Ни одному человеку в здравом уме не хочется оказаться в положении,
когда от него потребуется сделать «все, что он считает необходимым».
(с) Терри Пратчетт.

Фрайдей не удержавшись засмеялся своим узнаваемым низким басом, после чего послушно вытянув руку перед собой, оценивающе  посмотрел на то самое расстояние между пальцев, о котором и говорила Юн.
Руки у него были большие, его исполинскому росту под стать, широкие ладони и неприлично длинные пальцы, сильные,  мозолистые. Указанное расстояние между большим и указательными пальцами у Фрайдея выходило под баснословные сантиметров 30. Если верить всему и измерению предложенному Юн за одно, то  руку пожмешь ректору и  десять раз подумаешь, а хочешь ли ты с ним однажды переспать, может  лучше ограничиться простой дружбой.   
Фрайдей увидев расстояние и прикинув размер органа, звонко прищелкнул языком.
- Спасибо конечно Юн, но этот способ измерения мужских членов, мне сейчас очень и очень сильно польстил. Сантиметров на пять так точно, к моим  родным двадцати трем. Да уж, член как сюрприз, не разденешь, не узнаешь правды. Грудь честнее, ее почти всегда видно. У тебя третий размер. Верно?

Юн садиться на землю и одного этого достаточно, чтобы Фрайдей испытал укол беспокойства. Патроны закончились еще утром, все их оружие сейчас было не более чем пустым грузом неспособных защитить и последнего монстра они встречали голыми руками - как измененные.
он не видел, чтобы монстр успел достать Юн, до того как его череп оказался искрошен в муку его кулаками...Но это не значит, что ничего не было и девушка предпочла промолчать, чтобы сохранить лицо.
Юн гордая и судя по всему не любит быть слабой под защитой других, она могла
« Что с ней? Ранена? »

Подойдя в несколько широких шагов, протягивает руки и костяшками пальцев проводит по щеке. Мимолетное касание - переворачивающее весь мир.

Для Фрайдея это был крайне привычный и одновременно самый быстрый, надежный  способ проверить физическое состояние другого.
Зачем спрашивать словами, путаться в формулировках и возможной лжи, когда можно просто коснуться - и узнать буквально все о физических ощущениях другого - словно теперь это и твое тело тоже? 
Какая есть хоть одна веская причина этого не делать?
Уважение к личным границам?
Не смешите.
Сколько было тех, кто из глупой гордости  не желали до последнего говорить о смертельных ранах или наоборот преувеличивающих серьезность травмы, манипулируя остальными? Много. Очень и очень много.

Для Юн происходящее...скорее всего стало совершенно новым опытом.
Каково ей - стать продолжением тела другого, разделив все сигналы от нервных окончаний? Слияние в горе и радости? Быть одним? 

Это для Фрайдея почти естественно ощущается сейчас свои четыре ноги ....из которых управлять он может только двумя. Другие две ноги неподконтрольны и каждое их движение - танец подневольной марионетки. Словно неизвестная сила захватив тело, управляет им, оставляя мозг бессильным наблюдателем. Стук двух  сердец. Сидеть и стоять одновременно. Жажда за двоих, жар за двоих, липнущая к телу влажная одежда...тоже на двоих.
Движение легких  и это дублируется, его и ее вздох ощущается каждый как свой собственный. 
Но Фрайдей за годы опыта, уже легко отделяет в своем сознании  свои ощущения от ее, анализирует, успокаиваясь - девушка просто устала, нет той травмы, о которой она в неуместной браваде умолчала. 

Он переводит взгляд на ее лицо, как и она чувствует тяжесть в груди, потеющую и неприятно зудящую кожу под ее пышней женской грудью. Знает как смещен для нее центр тяжести.

Грустная улыбка, в которой слишком много понимания, чтобы от той многим захотелось спрятаться.
- Дурная привычка - не доверять чужим словам. Легче коснуться, чем выспрашивать, что произошло.

Он отходит в сторону и скрестив руки на груди - за них обоих, проявляет некое подобие жалости когда говорит:
- Как только отойдешь на двадцать метров от меня, связь прервется и можешь сразу  возвращаться. Активация самой связи происходит только через прикосновение и без него, эффект  не вернется

Не глядя, побежала ли Юн, сразу как услышала, на указанные 20ть метров или осталась сидеть, он стянул с плеч рюкзак, а за ним звук молнии куртки. Снять лишнее, оставаясь в одной майке и затолкать мокрую и душившую ткань к лишенному своих клыков оружию.
Без куртки, в одной майке, не стало менее жарко  - все еще знакомая влажная сауна выкрученная на максимум в декорациях леса. Но мокрая от пота кожа рук ощущая движение воздуха -  словно немного стонет от удовольствия - вычленяя крупицы прохлады.

Подняв руку, размял ладонью шею и плечи с бледно красными отметинами от лямок.
мысли снова вернулись к Юн и предстоящей им дороге.
Юн приятная девушка и у нее отличная выдержка, хорошая скорость адаптации. В целом смелая, но умеет быть и осторожной тоже.
Не цепляется за прошлое.  Хорошие качества как не посмотри.

- Юн, если ты сумеешь прожить достаточно долго, чтобы убить действительно большое количество людей и монстров и тем прославиться,  то какими именно будут твои слова для только начинающих твой путь?  Правильного ответа здесь нет. Мне просто интересно, раз ты сказала, что не ожидала слов об отнятой свободе от меня, героя в твоих глазах. То какими могли стать твои слова, будь ты на моем месте?

Подпись автора

Ни одному человеку в здравом уме не хочется оказаться в положении,
когда от него потребуется сделать «все, что он считает необходимым».
(с) Терри Пратчетт.