14 февраля. Бар.

А философ все думал, что же для него означает идеальное свидание? И как он вляпался в такую авантюру? Да какая разница, главное интересно! Эдриан любил день святого Валентина, Иногда больше всего из-за атмосферы. В обычное время ему не нравилась романтика, но в такие дни он был к ней весьма чуткий. А потом даже растерялся, ведь его выбор был пальцем в небо, слова за слова. И какие же увлечения у зама декана? Потом он задумался, а зачем ему для кого-то стараться, если можно сделать это для себя? А что, если и Эдриану понравится, то и его приятию на вечер тоже будет приятно. Вы правы, в этом нет смысла искать какую-то логику. Он просто забронировал место в баре городка. Атмосфера была ушедших эпох. Философу нравилось туда приходить. Посетителей мало, играет приятная мелодия, а главное можно говорить о жизни. Ей-богу, он сначала хотел позвать к себе в комнату, но решил, что его воспримут весьма превратно. А ему так нравятся свет неоновых огней и тихие беседы ночью, когда хочется говорить о том, что лежит у тебя в душе. Самое главное это написать соответствующее послание, чтобы уж точно пришли. Конечно же Эдриан мог просто пригласить покурить, но где же тогда загадка?

После того как сообщение было готово, Эдриан одобрительно кивнул и осмотрел небольший столик у окна. Хоть холодно и не было, но философ учтиво приготовил приятные пледы с рукавами. Конечно его авантюра казалась из разряда фантастики. Если быть откровенно честно, что они знали друг об друге? Перекидывались пару фраз, но не более. И тут отправить сообщение и не прислать координаты. Слишком ли это жестоко? Возможно, но даже при самом плохом развитии сюжета, Эдриан проведет это время с бокалом сладкого коктейля, взглянет на отблески города, что так волнует. Будет осматривать проходимцев внизу, представляя их жизни, придумывая ложные имена. Нельзя сказать, что это одиночество, скорее умиротворение. Тут к нему еще подошла симпатичная официантка, что положила перед ним меню. Да, в их эпоху все оцифровано, но тут старались воссоздать еще эпоху людей, а не электроприборов. Выбора было немного, легкие салаты, да закуски и пицца. Из алкоголя были классические коктейли, ром, виски, вино и пиво. Девушка еще тактично спросила, ждал ли кого-то философ, но тот лишь пожал плечами. Ждал, но не знал, найдет ли. Впрочем, многие знали этот бар и знали, что туда ходит беловолосый, но кто же догадается вляпаться в такой своеобразной квест. А пока он заказал самый сладкий коктейль и пиццу с пепперони с тянущимся сыром, а также попросил принести пепельницу, понимая, что будет скурена ой как не одна сигарета.
Неоновые огни окрашивали его белоснежные волосы в розовый оттенок, как и почти всю комнату. Его сюрприз скрывался в такой обыденности, но если он человек праздник, стоит ли что-то большее придумывать? Рядом стояли растения, отдаленно напоминали папоротники, а рядом висел телевизор, который можно посмотреть. А также колонки, которые воспроизводили приглушенную музыку. На полочке находились даже настольные игры, если кому-то станет скучно.
Философ аккуратно снял свою обувь и забрался на уютный диванчик, прикрыв босые ноги пледом. Почти домашняя атмосфера. Телефон он положил учтиво рядом.

Отредактировано Adrian Boleyn (2024-02-16 23:09:07)

Подпись автора

В начале всяческой философии лежит удивление (с) Мишель Монтень

Эдриану нравились случайности и вещи, что сложно объяснить. Если бы он пригласил в курилку, то тогда бы терялся весь шарм, а так он мелодично курил, выглядывая среди преподавателей и студентов знакомую фигуру и вел непринужденные разговоры, которые всегда не имели внятного смысла. Что же поделать, не человек, а сама неопределенность.
Вот и сейчас и он сидел в ожидании, словно тот самый кот Шредингера. Возможно, он боялся ответственности, поэтому давал себе возможность улизнуть и придумать оправдание. На его коммуникаторе отобразилось сообщение. Философ бегло прочитал и улыбнулся, удобнее закутавшись в плед.
И действительно, Севен не заставил одинокого философа долго томиться в ожидании. Ах, от замдекана исходила своеобразная атмосфера, довольно близкая к Эдриану. Ему всегда нравились открытые люди, что не комплексовали на публике и никогда не закрывали собственные потребности в регламентируемые рамки из-за наставлений общества. Да и ему всегда нравился его стиль одежды. Эдриан сам любил костюмы, приятные пастельные тона. Вкус в одежде еще раз подкупил интерес.
- Я рад тебя видеть - Эдриан внимательно следил за спутником, подмечая его раскрепощенность. Открытость в словах и действиях всегда радовала, сам же он являлся весьма тактильным человеком, так что подмечал исключительные плюсы. А вот подарок был и правда сюрпризом. Подставив щечку для приветственного поцелуя, философ обратил внимание на портсигар, пробегаясь подушечками пальцем по вырезанному рельефному узору, что отличался от местных.
-Спасибо - открыв его, Эдриан ощутил сладковатый аромат и улыбнулся. Подарок ему понравился и он решил далеко от себя не убирать. И глинтвейн он любил, даже немного удивился точечным попаданием.
Зрительного контакта Болейн никогда не боялся, так что с интересом слушал и наблюдал. Он тоже ощущал, что они как-то цеплялись, но толком общения не выходило рамки рабочего процесса. Ох, уже это время, что гнало их в работу, а из нее сразу же по своим делам.
-Да? А я даже немного уже стал волноваться, рад, что ты пришел - хотя, действительно, Болейн знал, что Севен придет, но ох уж это легкое сомнение. Но что тут сказать, некоторых экстравагантность философа немного отталкивала. Сделав небольшой глоток пряного напитка, преподаватель улыбнулся.
- Давай поиграем - что тут сказать, преподаватель не без интереса наблюдал, какой же гранью выпадет кубик.
- Надо же, судьба решила, что все же выбирать тебе. - Эдриан даже поддался вперед, чтобы рассмотреть, что же выпало. Как нельзя кстати, юноша услышал приятную музыку известной исполнительницы Билли Айлиш. Философ улыбнулся и ровно сел, выпрямляя спину.
- И куда же ты хочешь меня поцеловать? - а эта игра ему действительно понравилась. Эдриан игриво сократил, итак, небольшое расстояние между ними. Как же чертовски нравилось ощущать к себе интерес.

Подпись автора

В начале всяческой философии лежит удивление (с) Мишель Монтень

Что же можно было сказать, судьба улыбается победителю, а еще дает шансы. Кто знает, случилось ли знакомство, если бы Эдриан, как всегда, опоздал? Может быть они так и остались друг другу незнакомцами, которые лишь украдкой перекидывались фразами. Две линии так бы и двигались на своей плоскости без возможности найти точку соприкосновения. Однако, они избежали этой участи, из-за чего теперь есть возможность познакомиться. Эдриану было интересно, что же выберет Севен. В большинстве случаев Болейн любил все контролировать, это отображалось во многих аспектах его жизни. Он так привык доверять себе, так что увидеть первые шаги кого-то было даже как-то волнующее. Он мог только гадать, будет ли это робкий поцелуй в щечку, что так не похоже на замдекана. А может, это будет томное прикосновение губ к шее? Классический поцелуй в губы? И казалось, что философ в своей голове уже разыграл так много вариаций и в никакую не попал. А он уж считал, что умеет читать людей, видно не так уж прост Севен Крам. Болейн даже не определил, что ему больше понравилось, нестандартное решение, или же уверенность. Он следил за плавностью движений его тела, такие непринужденные. Скорее всего, в них читалась опытность, но не было каких-то посторонних суетных действий, что ломали для философа образы. Сложно замерзнуть с таким пожаром.
Музыка, что так вовремя переключилась, дарила атмосферу свидания, такого теплого, интимного с нотками пикантности. Льстило, что человек не боялся нарушать чужие границы такими мимолетными действиями, как непринужденное убирания волос назад. В какой-то момент философ словил себя на чувстве, словно они не первый раз знакомы, слишком уж быстро нашли контакт, отчего могли себе позволить чуть больше, чем незнакомцы.
В таких моментах юноша любил наблюдать за партнером, за его мимикой, взглядом. Зрительный контакт был довольно важен, обычно если кто-то отводил взгляд, Болейн читал в этом неуверенность. Подобно нарциссу, ему нравилось, когда им восхищались, наслаждались, любовались. В этом плане он довольно эгоистичен, но разве нельзя это простить из-за красоты?
- А ты романтик - философ не собирался скрывать тот факт, что ему понравился выбор, потому что он был каким-то уникальным на данный момент. Это было красиво и в какой-то мере эстетично. Смена же темперамента раззадорила философа. Наблюдая, как быстро и резво расстегивают его кардиган, Эдриан едва ли смог подавить смешок, что остался на губах улыбкой. После резких и почти механических движений, к Севену вернулась та ласка, которую Эдриан подмечал ранее. Погода была довольно теплой, чтобы можно было ощутить холод, однако, едва прохладный ветерок соперничал с теплым дыханием Крама вызывая резонанс. Это было довольно приятно и можно было сказать смело - волнующе. Болейн затаил дыхание, когда ощутил, как воротник его футболки плотно прижимается к шее, как пальцы мягко скользили по коже. Несмотря на нежность, теплый поцелуй отозвался на коже пожаром, из-за чего философ едва заметно вздрогнул, но шумно выдохнул. Можно было смело заявить, что мимолетное касания губ на мгновение приобретало статус интимности.
- Приятно - слово самовольно выпорхнуло из губ на выдохе, а вот Болейну понадобилось небольшое время, чтобы вернуть равномерное дыхание, что было так прекрасно похищено. Благо был рядом стакан с теплым глинтвейном. Сделав несколько глотков и утолив свою жажду, философ задумался. Чего же именно просит сейчас его душа? Изначально он не ожидал от этого вечера ничего грандиозного и волнующего, ведь он сам задал тон праздника. Однако, Севен принес в него свой огонек. И что же ему выбрать? Вопрос и поддерживать беседу, в которой он ощущал себя комфортно, или же рискнуть и повторить столь близкий контакт? От поцелуя еще никто не умирал, а от прикосновений не влюблялись. В мире ощущения и чувства имели субъективный характер и всегда разный.
Поставив стакан на стол, Болейн взял кубик. Как бы он не называл себя  человеком мыслящим, если ощутил азарт, то обязательно должен выиграть, даже если нет соперничества или игры. Он довольно молча, чтобы не спугнуть удачу, спрятал кубик в ладонях и немного его потряс, ощущая, как он тупыми гранями легко бьется об  кожу. Немного наклонившись, философ разъединил ладони, позволив кубику упасть на стол. Улыбнется ли ему удача?  Одна мелодия плавно сменилась на следующий трек

[dice=7744-1:6:0:]

Видно фортуна уже выбрала своего любимчика. Почти не перекатываясь, кубик приземлился на поверхность стола, отображая цифру два.
- Стало быть щека - словно возвращаясь в уют, Эдриан лишь немного позволил прикрыть свои плечи пледом. Философ принимал условия игры. Легко улыбнувшись, юноша вновь приблизился к лицу Севена, а руки плавно легли на плечи, словно искали поддержку, но имели свой корыстный план приобнять за шею. Болейн мягко прикоснулся губами к щеке Севена, позволяя задержаться чуть дольше, чтобы этот поцелуй имел несколько отличий от приветственного жеста. Такие поцелуи лишены трепета, но не нежности. Немного отстранившись, философ не удержался и еще раз, но в этот раз кратко чмокнул в щечку. Все бы ничего, но немного наклонившееся позе совершенно неудобно было долго сидеть, так что замдекана освободили от пут объятий. Из-за этого Эдриан отдалился от собеседника, возвращаясь в прежнюю позу, лишь немного повернувшись к Краму, чтобы удобнее было беседовать.
Ему показалось, или самое время пришло внимательно рассмотреть и опробовать подарок? Взяв его вновь руку, Эдриан аккуратно взял сигарету и поднес ее ко рту, чтобы можно было обхватить ее губами. И вновь вечная проблема философа. Трогая ладонями карманы он тихо выдохнул.
- Кажется я опять  где-то оставил зажигалку - данному проклятью преподавателя даже не было никакого объяснения кроме как забывчивость. Зато Севену подарили такой взгляд полный напольной надеждой и с неоднозначным намеком.
-А что же ты выберешь сейчас? - было интересно, кто же именно временно закончит эстафету поцелуев, что же за смельчак отвлечется от телесного интереса и перейдет на изучения казусных ответов человеческого сознания.

Отредактировано Adrian Boleyn (2024-02-17 20:38:51)

Подпись автора

В начале всяческой философии лежит удивление (с) Мишель Монтень

Каждый сам выбирал себе пояснение к прикосновениям. Иногда даже обычное держание за руки является проявлением симпатии. Зависит от множества факторов и обстоятельств, хотя, кто-то об этом задумывается? Эдриану нравится больше процесс, когда твое внутреннее “я” наконец сбросило с себя мантию нравственности и может позволить пофлиртовать не только вербально. Был ли виноват в этом интерес? Безусловно. Может искорка пролетела между ними немного раньше? Но сегодня она буквально заискрилась различными красками как стационарный столб. Эдриан наслаждался эмоциями, словно ими питался. В какой-то момент ему и самому не хотелось отстраняться слишком далеко, но иначе было бы не так интересно.
- Да - конечно Эдриан был не против. В помещении запахло табаком с оттенком чего-то сладкого. Подкуривая, философ, словно боясь ветра, которого нет, ласково погладил ладонь, что держала зажигалку. Выдыхая медленно дым, он словно получил полное удовольствие. Этот вечер все больше и больше ему нравился. Открытость Севена действительно подкупала, он ощущал свободу, которую так любил. А еще риск, с разбега прыгнуть в бездну, не оглядываясь назад, не каждый может позволить себе такую смелость. Что тут лукавить, порой Эдриан бежал к обрыву, но в последний момент останавливался, словно его сковали узы моральной нравственности. Но этот вечер его окрылил, может он и правда ангел?
Неспешный ответ понравился философу, и он не без интереса смотрел, как по столу вальсировал кубик, выбирая самую выгодную сторону для игрока. Они оба хотели еще один круг.
Все закрутилось так быстро, многие так долго ходят по кругу, забывая, что необходимо идти друг к другу. В случае философа - падать в объятья. Соприкосновения губ прошлись разрядом тока по телу. Только вот отдаляться даже на миллиметр не хотелось. Пусть это вечер они запомнят таким ярким воспоминанием. Эдриан не отклонился, наоборот, он поддался вперед, как бы случайно, но намеренно роняя Севена на мягкую поверхность, их поцелуй был еще не закончен, было слишком сладко. Из-за этого философ продолжил поцелуй придавая ему пикантность и продолжительность, уперевшись руками об диван тем самым нависая сверху. Пусть же длится он до конца, до потери кислорода. Возможно, в нем проснулась та смелость, что покорно спала долгими годами со времен студенчества, кто теперь разберет.
Лишь на секунду Эдвард оторвался от губ замдекана, чтобы сделать жадный глоток воздуха и вновь прикоснуться мягко к губам. Не то, чтобы это был поцелуй, больше напоминал прикосновения. Крам мог ощутить сбитое поцелуем горячее дыхание философа, условную тяжесть его тела. Почему-то захотелось, чтобы его ладони сейчас поглаживали поясницу, но кажется, что желания абсолютно точно торопят все события.
Это лишь поцелуй, повторял про себя Эдриан, когда вновь тянулся к чужим губам, чтобы мягко укусить за нижнюю губу и перевести это в уже в более спокойный и мелодичный поцелуй, проверяя замдекана на “прочность”, словно заглаживал вину перед своим укусом. И пусть мир остановит свое время на мгновение. Действительно, свобода окрыляет. Сейчас он руководил обстоятельствами, выбрав для себя удобную позицию. Но как все знают, все сладкое долго не длится, так что и эти предварительные ласки приходилось заканчивать. Оторвавшись от чуть покрасневших губ от поцелуя, философ немного отодвинулся, чтобы в полной мере оценить красоту Севена со стороны. Было даже немного любопытно узнать для себя один секрет, отчего Болейн переложил правую ладонь на область груди Крама, увеличился ли его пульс от такого фейерверка поцелуев? Заодно так он сможет приподняться и вернуться в исходное положение.
Все бы ничего, но была одна проблема - столик, что находился так близко и стаканы, в котором еще был прохладный и недопитый глинтвейн. Ища в нем опору, философ случайно смахнул рукой стакан, из-за чего разлил весь сладкий напиток на замдекана.
-Ох, вот растяпа - Эдвард улыбнулся, однако, почему-то в его голосе не было даже нотки сожаления, а Крам так удачно лежал. Удобнее усевшись сверху, философ немного нагнулся для того начать медленно расстегивать пуговицы рубашки замдекана. Одна за одной, как мелодичная симфония, точно в такт песни, что как нельзя удачно играла. Пальцы невольно и невзначай поглаживали открытые участки кожи, при этом так непринужденно, не давая намеков, хотя, после всех поцелуев были ли они нужны в данную секунду? Убирая нависшую прядь за ухо, Болейн прекрасно понимал, что кончики волос могли игриво щекотать кожу Севена.
-А ты боишься щекотки? - игриво спросил преподаватель, стягивая с плеч рубашку замдекана. Конечно можно было оставить и так, ведь даже прохладный ветер сейчас становился обжигающим. После того как с основными пуговицами было покончено, философ позволил себе еще немного дерзости. Потянувшись, он сначала взял одну руку и обводил запястье от пуговиц, а затем вторую. Теперь было все куда проще.
- Приподнимись - Болейн это сказал томно шепотом на ухо, чтобы до конца снять элемент одежды с тела Севана.
- Давай я дам тебе свой свитер - юноша словно решил найти в себе хоть грамм приличия из-за чего все же уже аккуратно покинул тело замдекана, позволяя ему подняться дивана. Рука хаотично искала свой же свитер. Теперь самое главное отдышаться от такого пикантного момента. Немного отвернувшись, философ взял в руку свитер и с миловидной улыбкой протянул его Краму.

Подпись автора

В начале всяческой философии лежит удивление (с) Мишель Монтень

Когда ты концентрируешься на чем-то одном, остальные детали словно не попадали в фокус восприятия. Так и Эдриан был слишком занят ощущениями и прикосновениями, отчего  сначала некоторые аспекты спрятались от него, хотя находились на таком видном месте. Зато сейчас его взгляд упал на татуировки, которые как-то любопытный спрятались в первый раз. Это было весьма красиво. Он их с интересом рассматривал, жалея о том, что не заметил их раньше и не успел к ним прикоснуться. Действительно, он раньше не видел его татуировки, не доводилось ранее доходить до подобной оголенности. Философу нравились татуировки и когда-то он хотел тоже оставить на своем теле след, однако, так и не сделал из-за множества факторов. Может быть не было до такой степени яркого воспоминания или же желания. Мимолетные идеи так и не прижились.
- Красивые - Эдриан все же вынес свой вердикт. Да и кардиган, пусть и немного забавно, можно сказать непривычно, но красиво сидел на замдекане. Действительно, он ранее и не смог припомнить, чтобы видел даже условно подобное в его гардеробе.
Их свидание из множества образов вернулось к самому первому, легкому с нотками романтичности. Кубик одиноко так и остался лежать на столе, а поцелуи приобрели статус “чувственные”. Было приятно их получать не ожидая поощрения судьбы. Взгляд упал на коммуникатор, на котором набирался незнакомый номер. В мгновение на его гаджет пришло новое сообщение. Эдриан невольно рассмеялся, ведь у него уже был номер телефона замдекана, или же это личный? Но ничего против и не сказал.
Беседы протекали своим чередом и философ успел скурить еще несколько сигарет со сладким фильтром перед тем как их свидание было вынужденно прекратиться. Успело смениться так много песен, оставляя на данный момент бессмертную классику романтического вечера.
- Ничего, у меня лекция с утра стоит - пусть судьба им и подарила такой прекрасное свидание, но не вечер. И действительно, преподаватель ощутил легкие нотки горечи на своих сладких губах от поцелуев и фильтра сигарет. Услышав насчет лотерейного билета, Болейн улыбнулся и потянулся к кубику, который руководил львиной долей их свидания. Он был таким легким, но через небольшое мгновение потяжелел, приобретая золотой оттенок. Уже увесистый кубик из золота аккуратно переложили в ладони Крама после того, как тот закончил вызывать такси.
- На удачу, и думаю, что на него можно купить столько лотерейных билетов, что точно выиграешь - Эдриан улыбнулся. Пусть Охра и просила не играться со своим даром на выгоду окружающим, но ведь об этом никто не узнает?
Философ хотел бы еще немного позволить себе ощущать теплоту чужого тела, однако, решил первым разорвать контакт, чтобы найти свою обувь, что была сброшена со ступней в первую же минуту пребывания в баре. Было так интересно, изначально он ожидал от свидания постоянных разговоров, а сейчас переживал, что слова могут спугнуть тот легкий флер романтичности в котором они находились. Да, ему пора тоже возвращаться домой, благо, что все платежные переводы были сделаны заранее. Поэтому к ним в течении всего вечера и под его окончания никто не подходил.

Подпись автора

В начале всяческой философии лежит удивление (с) Мишель Монтень